В огненном плену - Страница 39

Секунду Риодан смотрит мне за спину, затем переводит пронзительный взгляд на мое лицо.

— Пока мы не узнáем, способна ли она превратить одного из нас в при-йа, мы к ней не приблизимся. Ни один из моих людей не заметил ее гламора. Лор не знал, что она такое, пока не стало слишком поздно. Возможно, сейчас в моем клубе ходит еще несколько существ, подобных ей. Мне нужен кто-то, кто может увидеть их суть и обладает оружием, способным их убить.

— Попроси Дэни. Она ведь на тебя работает?

Пробный камень. Я хочу знать, рассказал ли ему Бэрронс о том, что я сделала, ищет ли ее Риодан, и насколько усердно. А может, она вернулась и прячется от меня?

Его взгляд меняется, и у меня перехватывает дыхание. Глаза Риодана сверкают алым. Не оттого, что Невидимая Принцесса в его клубе, а просто от упоминания о Дэни.

— Я не видел ее уже двадцать один чертов день. С той самой ночи, как мы завалили ледяного монстра. Я перерыл весь город, пытаясь ее найти. Искал, допрашивал, и… ни черта. — На его скулах ходят желваки. — Если она прячется от меня, то залегла глубоко. Дэни считает себя неуязвимой, но она всего лишь ребенок. Теперь говори ты.

Я быстро качаю головой, не собираясь признаваться в том, что причастна к случившемуся, пока глаза Риодана светятся алым.

— Мы должны найти Дэни.

— Я, твою мать, пытаюсь это сделать. Но в данный момент у нас более насущная проблема.

Пришло время переговоров.

— И что мне за это будет?

Риодан сверкает насмешливой улыбкой, и я не знаю, использует ли он таинственные силы убеждения, чтобы приправить свои слова, послав образ мне прямо в мозг, или это у меня такой способ мотивировать себя, когда дело доходит до некоторых тем.

— Мак, подумай о том, чего не будет. Представь Бэрронса, прикованного к столу. Или, возможно, к кровати. Залюбленного до обморочного состояния. — Риодан делает паузу, чтобы подчеркнуть свои последние слова, но я уже поняла, какими они будут, и они мне не нравятся. — Не тобой.

Я выскакиваю за дверь прежде, чем он успевает договорить.

Глава 11

Сказал, что видел моего врага, сказал, что враг совсем как я.

Мак

Мы выходим из книжного магазина под черный бархат неба, усыпанного звездами и украшенного почти полной луной в обрамлении лилового гало. Приправленный фейской реальностью лунный свет отблескивает на влажной брусчатке инопланетным серебром и лавандой.

Очищенное от смога небо над новым Дублином настолько прозрачное, что могло бы соперничать с небом над моим родным маленьким городком. С тех пор как рухнули стены и в наш мир хлынула магия Фей, многие вещи сменили прежний цвет. И теперь ореол вокруг луны меняется с бледно-золотого на бирюзовый, лиловый и, наконец, алый в самой высокой точке.

Я слышу вдалеке неожиданный шум: человеческие голоса, смех, ритмичный пульс музыки. «Возможно, сегодня снова открылась Темпл Бар», — думаю я, вдыхая аромат ночного жасмина, льющийся с клумб на крыше магазина. Я радуюсь тому, что Дублин цветет, становится красивым, полным крайка, возвращает себе прежнюю силу.

— Когда ты видела Дэни, — говорит Риодан, пока я забираюсь на пассажирское сиденье черного военного «Хамви».

Прежде чем захлопнуть за собой дверцу, мне приходится оттолкнуть двух Невидимых, втиснувшихся между мной и нею. На крыше раздается мягкий стук, когда они устраиваются над нами. Риодан с отвращением смотрит вверх, затем на меня.

— Мак, от тебя воняет.

Секунду я скриплю зубами, затем отвечаю:

— Ты сказал, что не будешь поднимать эту тему. Ни один из ее аспектов.

Раньше я была женственной красоткой в розовом и от меня хорошо пахло. Иногда мне этого не хватает. Особенно в том, что касается «хорошо пахло».

— Когда ты видела Дэни.

— Я думала, что ты не повторяешь, — сердито говорю я.

Риодан смотрит на меня.

— Не знаю, — отвечаю я.

— Тебе действительно пора смириться с тем, что случилось с твоей сестрой. — Риодан говорит так прямолинейно и холодно, что у меня перехватывает дыхание.

— О чем ты? — осторожно уточняю я.

Как много ему известно?

— Об участии Дэни.

— Откуда ты об этом знаешь? Тебе рассказал Бэрронс? Он не должен был этого делать. Его это не касается. И если ты кому-нибудь об этом скажешь, я буду все отрицать! — с жаром выпаливаю я.

Я не позволю миру преследовать Дэни. Я так и не сказала правду маме и папе и никогда не скажу. В более спокойные моменты — к примеру, когда я не смотрю на Дэни, — я понимаю, что она была лишь оружием, а оружие не в чем винить. И все же люди находят, в чем обвинить, и именно оружие, вот почему я собираюсь забрать эту тайну с собой в могилу. Это Ровена зарядила обойму, прицелилась и нажала на курок. В более спокойные моменты я вижу бледное лицо Дэни с широко распахнутыми глазами и слышу, как она кричит: «А почему бы и нет? Я заслуживаю смерти!» И мне хочется обнять ее, встряхнуть, сказать, что она этого не заслуживает и чтобы она больше никогда так не говорила.

— Я знал с самого начала. Мы наблюдали за ней. Скажешь кому-то об этом, и я буду все отрицать. А если перескажешь мои слова Дэни, я лично тебя прикончу.

Темная сила во мне пробуждается к своей смертоносной жизни. Черная золоченая обложка грозит распахнуться. Я падаю на нее задом, скрещиваю ноги и мысленно бормочу:

Я толкнул окно с решёткой, — тотчас важною походкой
Из-за ставней вышел Ворон, гордый Ворон старых дней.

Пять строф спустя я успокаиваюсь достаточно, чтобы сказать: